«ПОБЕДА, ХОЛОДНАЯ ВОЙНА И ЕВРАЗИЙСТВО»

Выездной круглый стол Изборского клуба в Оренбурге

Дмитрий Кулагин, вице-губернатор Оренбургской области:

— Александр Андреевич, посещение Оренбургской области Изборским клубом — знаковое событие, поскольку даёт нам возможность послушать ваши взгляды и мысли, поделиться своими размышлениями. Оренбуржье справедливо называют «сердцем Евразии», и мы намерены быть в авангарде процессов российско-азиатской интеграции, взаимопроникновения наших культур и экономик.

Александр ПРОХАНОВ, писатель, председатель Изборского клуба:

— Дорогие друзья, Изборский клуб — это содружество, товарищество патриотически настроенных интеллектуалов. Клуб являет собой ансамбль различных воззрений, взглядов, интересов, судеб, проекций. Это православные и мусульмане, русские и татары, конфликтологи и художники, поэты и публицисты. Нас объединяет идея государства Российского. Всем нам страшно потерять наше государство. Все мы дорожим нашим молодым, ещё весьма хрупким государством и стремимся ему помочь. Каким образом?

Сегодня в мире происходит жесточайшая схватка идеологий. Конечно, на земле сражаются танки, пушки, разведывательные сообщества. Но сражаются и идеологи. В беспощадной схватке сошлись концепции мира, концепции будущего. В зависимости от того, какая из этих идеологем победит, таким и будет мир — каким его сделает взгляд на мир, взгляд на будущее.

К сожалению, в этой схватке идеологий, как сказал Путин, России нет места, потому что в 1991 году мы потеряли великую «красную» идеологию. И мы питаемся обрывками либерального проекта, который был нам спущен победителями-либералами. Потому создание государственно-патриотической идеологии – задача не менее важная, чем создание новых систем оружия, новых лодок, новых биотехнологий.

Эту идеологию нельзя создать на круглых столах или в докладах, дискуссиях. Великие идеологии создаются народом в часы испытаний: военных испытаний, в часы величайших трудов, преобразований и преображений. Но несколько основных тезисов, постулатов новой идеологии просвечивают, они явились результатом изучения нашей традиционной истории, наших традиционных форм.

Первый постулат. Государство Российское во все периоды своей истории — это империя. Империю нужно понимать как симфонию: пространств, народов, религий, симфонию потенциалов каждого из отдельно взятых народов, которые складываются в единство. И этим достигается не арифметический, а гораздо более мощный синергетический результат.

Разрушенное в 1991 году великое «красное» государство после «черной дыры» начинает медленно и мучительно восстанавливаться. Восстанавливаются пространства, восстанавливаются народы. Мы прекратили «парад суверенитетов», который грозил разорвать оставшуюся после катастрофы 1991 года Россию. В мучительных кавказских войнах остановили отпадение от нас Кавказа. Создали и продолжаем совершенствовать Евразийский союз. Евразийский союз — это ответ на пространственно-культурно-энергетическое разорение, свершившееся после 1991 года. Пространства, осиротевшие после великого «красного» интеграла, вновь начинают двигаться, стремиться друг к другу, хотят срастись, соединиться в каком-то новом качестве. Поэтому евразийская идея — это идея, прежде всего, имперская, или квазиимперская, когда народы опять сочетаются в новый синтез: без метрополии, без главенствующей державной столицы, — в новое сложное сетевое единство.

Второй постулат — идея справедливости. Русское сознание связывает свою историческую судьбу с идеей справедливости. Сегодня мир построен на несправедливости, и российское общество крайне несправедливо. Всё человечество нуждается в справедливости. Поэтому в имперский синтез должен быть внесён светоч справедливости. Не только социальной, не только в отношении человека к человеку, человека и государства, но и божественной справедливости. Которая сочетает всё — тварь и Творца, природу и машину, цивилизацию и культуру, человека и государство.

Принцип справедливости сформулирован в недрах наших великих религий. Ведь ключевым словом в Коране является «справедливость». Под справедливостью Коран понимает божественный замысел. Новый Завет, Нагорная проповедь, Христовы заповеди, православное учение — это идея божественной справедливости. И принцип справедливости нам предстоит сформулировать и внедрить в наш социум.

Третий постулат — это развитие, рывок. Мы перестали заниматься великими трудами. Катастрофически отстали от человечества. Нам предстоит в кратчайшее время перенестись из одной цивилизационной формации в другую. А для этого нужен порыв, рывок, нужна модернизация, может быть, надрывная и сложная, без которой мы просто не выдержим под натиском соседних цивилизаций.

Либеральный проект, который был задуман и сформулирован не в наших лабораториях, не в наших интеллектуальных штабах и свалился на нашу голову в 1991 году, отрицает роль государства в экономике. Он предполагает игру свободных рыночных сил. Экономические группировки, которые до сих пор главенствуют в нашем экономическом сознании, в правительстве, эти маги и колдуны гайдаровского разлива предложили нам такую экономическую модель, что уже трижды повергала нас в кризисы, открыла перед нами бездну, и мы в эту бездну падаем.

А контрмодель — новая экономическая модель, которая сформулирована, — до сих пор отвергается. У этой модели есть великие теоретики, такие как Сергей Глазьев, есть замечательные практики — губернаторы, которые добились восхитительных результатов в своих регионах. Поэтому рывок, преодоление уже исчерпавшей себя гайдаровской модели является насущным компонентом новой цивилизационной программы.

После присоединения Крыма и после событий в Новороссии нам объявили новую холодную войну. Холодная война-2 предполагает не просто изменение политического курса России. Она предполагает трансформацию российской государственности в том виде, в каком государство начинает взрастать после катастрофы 1991 года. Предполагает срез этой государственности, срез президентских устремлений. Она направлена персонально против президента и против всех ценностей, из которых состоит наша молодая, еще хрупкая государственность.

Одно из самых мощных воздействий, которое наше общественное сознание испытывает, связанно с изменением представлений о Родине, с выдавливанием из нашего сознания положительного образа Родины. Если в сознании народа образ сегодняшней России: любимой, ненаглядной, восхитительной, — будет заменен образом России отвратительной и жестокой, то народ отвернётся от идеалов собственной страны и сдаст её без боя, как это произошло в 1991 году. Ведь перестройка была спецоперацией, направленной на разрушение положительного образа Родины. И государство, лишённое своих констант, своих привлекательных черт, пало.

Но одна константа уцелела. Победа 1945 года! Образ Победы был перенесён через катастрофический рубеж 1991 года, перелетел из советской эры в нынешнюю. И сегодня Победа — не просто праздник, не просто историческая категория. Это таинственная чаша, из которой наше государство черпает творческие энергии для своего взрастания. Идёт схватка за Победу. Победу стараются выбить из наших рук, опрокинуть эту чашу. Поэтому интеллектуальные и духовные силы сегодняшней, именно сегодняшней России, сплотились вокруг Победы.

Категория Победы из XXI века смотрится иначе, чем из середины XX века. Возникают новые смыслы, новые оценки. Победа представляется сегодня как величайшее мистическое событие не только XX века, но, может быть, и всей истории человечества. Потому что во время этого сражения сражались не просто армии, не просто идеологические системы, а сражались высшие космогонические категории — Добра и Зла, Света и Тьмы. Примерно такая же битва, по-видимому, проходила две тысячи лет назад, когда человечество впало в такой тёмный грех, в такую погибель, что уже не было места ему на земле. И Господь Бог принёс самую страшную, таинственную жертву — принес самого себя в жертву, то есть своего Сына. Той сакральной жертвой были искуплены тёмные грехи, накопившиеся в человечестве, и оно стало развиваться прежними путями — путями Господа.

То же самое было и в середине XX века, когда кромешная тьма хлынула в мир, и эту тьму отбивал наш народ: русский, татарский, башкирский, — все народы, которые были соединены в огненный, пылающий сгусток советской энергии. Мы отбили врага ценой громадных потерь. 30 миллионов погибших наших людей — это святомученики, потому что они погибли на священной войне. Война увенчалась священной Победой. Поэтому, сражаясь сегодня за Победу, мы сражаемся за самое священное, возвышенное, из чего состоит мир, состоит человеческая история и наше русское, российское время.

Наша Родина отождествлена с Победой. Образ России: образ полей, заводов, прекрасных лиц, образ чудесных семей, — всё это соединено в категорию мистической божественной Победы. В Победе — смысл нашего бытия, смысл русского мессианства, смысл всех жертв, которые мы постоянно приносим и ещё будем приносить, искупая этими жертвами великую драму сотворения рода земного. Поэтому образ Родины, образ Победы есть объект, вокруг которого вращается мировая мысль, мировая историческая драма.

Новороссия сегодня — это продолжение той же вселенской схватки. Новороссия не может быть побеждена и опрокинута. Новороссия, Донбасс не могут быть отданы на растерзание врагам рода человеческого. Победа, которую мы одержали 70 лет назад, будет непременно одержана и там. И наша сегодняшняя идеология российского возрождения, идеология, которую исповедуют атеист и верующий, православный и мусульманин, буддист и носители других вероисповеданий, — эта вера лежит в основе нашего будущего спасения и процветания..

Михаил Кильдяшов, председатель Оренбургского отделения Союза писателей России:

— Если взять диахронную идею евразийства, то здесь можно выделить период первый — эмигрантский, представленный Савицким, Сувчинским, Трубецким. Тогда евразийство было нацелено на то, чтобы выработать самоё понятие евразийства. Второй период связан с Львом Николаевичем Гумилёвым, который разработал евразийство в плане историко-этнографическо-географическом. Нынешний период развития евразийской идеи — период метафизический и одновременно политически-прикладной. В политике мы видим образование Евроазиатского союза. А метафизическое евразийство в первую очередь направлено на то, чтобы определить категории евразийского пространства в их сверхприродном, сверхчеловеческом усилии для созидания того заветного кристалла, когда необходима не только человеческая энергия, человеческий вектор усилий, но и некая синергия с божественными силами.

И хотелось бы сказать о пространстве как географическом, так и мессианском, современного евразийства. Под географией мы понимаем территорию, которая определена границами государств, определёнными ландшафтами. Наша область в этом смысле является многоландшафтной. А в том или ином смысле ландшафт формирует национальный характер. Степь формирует один национальный характер, горы формируют другой, вода — третий. И географическое пространство Евразии является неким плавильным котлом, где разнообразные характеры обретают некое единство.

Но у евразийского пространства есть и мессианское пространство, то пространство, куда сегодняшняя Россия транслирует свои божественные и мессианские смыслы. Это, прежде всего, идея Божественной правды и идея Великой Победы.

Валерий Коровин, член Общественной палаты РФ:

— Холодная война возникает тогда, когда происходит битва идеологий. Первая холодная война закончилась поражением для нас, потому что мы не удержали свой метафизический эсхатологический проект, не достроили коммунизм, который провозглашали в качестве конечной цели. Этот эсхатологический проект был нами не завершён, в то время как наши оппоненты свой проект навязали всему миру.

Так возник сегодняшний мир — однополярный, американоцентричный, западнический в своей сути. И одна из главных, убийственных характеристик этого мира заключается в том, что он предлагает всем народам единый формат развития. Запад высокомерно решил, что его опыт является идеальным и абсолютным, он возложил на себя мессианскую задачу навязать этот образ будущего, образ своего развития всему человечеству, не обращая внимания на многообразие мира

Если Ялтинский мир базировался на некоем балансе безопасности, и два полюса этого мира предлагали два альтернативных метафизических образа будущего, которые конкурировали друг с другом, то сегодня конкуренция прекращена. Холодная война закончилась нашим поражением, победой Запада, и однополярный мир угрожает сложности мира, которая пока сохраняется. В первую очередь западная однополярная модель угрожает России, которая представляет собой эталон многообразия: культур, этносов, языков и традиций.

Это действительно метафизическая битва, потому что если Запад уничтожит Россию с ее цветущей сложностью, то история закончится либеральным кошмаром, который мы наблюдаем по всему западному миру, насаждаемым среди всех народов, государств и цивилизаций.

Евразийство являет собой именно глобальную мировоззренческую, в каком-то смысле метафизическую альтернативу. Война, которая сегодня разворачивается, является холодной войной — поскольку это битва прежде всего за метафизические образы. И если реальная война развивается в категориях сражений за сиюминутные физические ценности, то новая холодная война — это битва за образ будущего. И евразийство выдвигает понятные, конкретные категории, от которых и надо отталкиваться.

Однополярный мир является несправедливым, вероломным и волюнтаристическим. И евразийской альтернативой однополярному миру является мир более справедливый, многополярный, в котором будет не один, а несколько цивилизационных полюсов, и они вместе станут на основании консенсуса определять образ истории, образ будущего для всего человечества, а не принимать волю одного центра, который безапелляционно считает себя правым. Многополярный мир по определению более справедлив. Но это не мир множества национальных государств, каким он был до сегодняшнего дня, — это мир, состоящий из нескольких культурно-цивилизационных полюсов.

Евразийская геополитика определяет примерно пять-шесть цивилизационных полюсов, пространств, которые будут складываться на основе культурной и цивилизационной близости. Одним из таких пространств является евразийское, и тот Евразийский союз, который мы вместе создаём на базе постсоветских государств: переживших с нами общую историю, имеющих общие культурные корни, всё еще говорящих с нами на одном языке, видящих свою историю и развитие как альтернативу западному образу будущего.

Наш евразийский мир, евразийский полюс представляет собой стратегическое единство многообразия. Большое пространство отличается тем, что допускает внутри себя плюрализм, цветущую сложность культур, народов и этносов, языков, — в отличие от Западного мира, который ставит своей задачей унификацию, создание единого стандарта, единой матрицы, где будет растворено всё множество народов, культур и цивилизаций нынешнего человечества. Это варварский проект, созданный на основе этноцида, уничтожающий народы, языки и культуры.

Сегодня народы Европы лишены идентичности, и в этой связи перестали быть народами. Последнее, что придавало народам Европы целостность, — это национальные государства, европейские государства наций, но и они сегодня растворены в мондиалистском, единообразном проекте Евросоюза. И стирание идентичности превратило представителей народов Европы с величайшей историей в некую биологическую массу — атомизированных, унифицированных, бесполых людей без качеств, без характеристик и без свойств.

Тот же проект, та же перспектива предлагаются и нам. Но наша ценность, наша сила и могущество — в нашем многообразии. И не смешение, не «плавильный котел» являются базовой характеристикой евразийства. Проект «плавильного котла», всеобщего смешения — проект западный, глобалистский, мондиалистский, уничтожающий всё живое и перемалывающий человеческую биомассу. Наша множественность, наша поликультурность, мультиконфессиональность и многоэтничность — вот ценности, которые позволяют нам, познавая друг друга, оставаться самими собой и развиваться.

Именно в познании друг друга, в уважении своей традиции, традиций тех, кто живет рядом с нами, заключается наша сила, дающая нам возможность на протяжении всей тысячелетней истории: от Великой Руси до нынешней России, — сохранять это пространство в целостности и незыблемости традиций и базовых социальных и культурных основ.

Предлагая евразийскую альтернативу, мы осуществляем глобальную битву за историю. Проиграв один раз, мы не можем проиграть вновь, ибо тогда мир погрязнет в несправедливости. Поэтому новая холодная война должна быть завершена утверждением евразийского проекта глобальной справедливости и многополярного мира.

Георгий Горлов, протоиерей, ректор Православной гимназии города Оренбурга:

— Только с возрождением духовности возможно возрождение Руси, возрождение Высшей, Божьей справедливости. Божья справедливость проявляется и через милосердие, которое мы должны оказывать друг другу. Нам надо научиться уважать и защищать интересы друг друга.

А когда мы сможем возвыситься до высшего духовного смысла, тогда, наверное, перестанем быть просто соседями, а станем единой семьёй. Той семьёй, которая есть у нас, в Оренбургской области, где сохранилась мультикультурная атмосфера — огромный конгломерат всех культур, который создал свою оренбургскую культуру, наш оренбургский дух. Который, на мой взгляд, может послужить основой, базой для взращивания нового евразийского духа, поскольку у нас отношения межконфессиональные — между мусульманами и православными — добрые, близкие. В нашей гимназии дети изучают предмет «История религий», и мы приглашаем к нам мусульманских проповедников, чтобы они рассказали о своей культуре, поскольку мы должны знать и понимать друг друга. И научить правильному пониманию, знать основы о веровании другого человека, чтобы не оскорбить его чувств, чтобы мы могли вместе трудиться и идти по пути спасительному.

Церкви сложно существовать в современном либеральном обществе, поскольку либеральное общество стало противником церкви. В своё время, когда был процесс возрождения, либеральная общественность Церковь поддержала, надеясь на то, что церковь станет источником противостояния с государством. Но Церковь государство поддерживает в его лучших побуждениях. И Церковь всегда почитала два Отечества: Отечество небесное и Отечество земное.

Максим ШЕВЧЕНКО, журналист:

— Я исхожу из того, что государство является только вспомогательным инструментом развития человека, и не человек подчинён интересам государства, а государство должно служить человеку.

Несколько сотен лет на территории Российской империи или Советского Союза народу предлагалось приносить себя в жертву. Наши прадеды приносили себя в жертву, наши деды, наши родители, нам предлагалось приносить себя в жертву — очевидно, нашим детям, внукам и правнукам тоже предложат приносить себя в жертву. Возможно, это соответствует каким-то высшим духовным ценностям евразийства, но отцы евразийства, напомню, почти все закончили свою жизнь в ГУЛАГе. И не знаю, были ли их жизни принесены в жертву чему-то высшему. Но на развалинах того, чему, тогда казалось, всё это правильно приносится в жертву, мы, собственно, живем, наблюдая, как в романе Стивена Кинга из цикла «Тёмная башня», обломки великих древних цивилизаций, остатки великой сталинской технократии, насоздававшей объекты, многими из которых мы разучились уже управлять.

Моя концепция развития государства и развития России состоит из двух составляющих. Я, безусловно, являюсь сторонником сильного государства, которое отвечает на этих огромных пространствах за безопасность, за развитие, и это его две главные функции. Но не надо, чтобы государство мне указывало, как думать и как дышать. Я хочу, чтобы государство обеспечивало защиту от внешних врагов и создавало условия для развития капитала во всех его значимых формах: финансового, социального, личного, человеческого. Хочу, чтобы государство защищало свободу в её базовых принципах: свободы религии, свободы слова, свободы торговли, свободы перемещения.

Мне кажется, будущее успешного развития — не в том, чтобы построить очередного монстра, который будет опираться на идеологические утопии и потом рухнет. Никакой враг не победил Советский Союз, от него просто устали. Устали от речей партийных секретарей, от лицемерия на партсобраниях, от того, что тяжёлая работа людей не находила достаточного оправдания: экономического, финансового, социального.

Да, мы чествовали героев: тех, кто осваивал целину; тех, кто летел в космос, кто создавал новые системы вооружений. Системы вооружений у нас потрясающие. Я часто бываю на Донбассе и вижу, как эти великолепные системы вооружения убивают теперь моих братьев, русских и украинцев, по обе стороны фронта. Это гражданская война. В ней, конечно, есть злые силы, которые сегодня находятся на стороне Киева, желающего отобрать свободу у интернационального и трудового народа Донбасса, подчинить его неофашистской парадигме либерал-националистического свойства.

Нужно сопротивляться тем, кто хочет нас захватить и поработить. Мы показали себя слабыми, а как сказал Путин в 2004 году в своей великой речи: «Мы были слабыми, а слабых бьют. Слабыми быть нельзя». Современный мир — это мир жестоких и циничных отношений. Когда государства: хорошие ли, плохие ли, — если они обладают ресурсами развития и эти ресурсы развития не могут защитить, уничтожаются, превращаются в добычу для транснациональных корпораций, в добычу для тех, кто может себя защитить и может уничтожить другого.

Украина — это пример. 40-миллионая странна с огромным экономическим, научно-техническим, человеческим потенциалом ввергнута в состояние неимоверной деградации. Поэтому мой вывод — мы должны защищать ценности, а не формы.

Великие государства строятся на ценностях, а не на силе и не на заклинаниях. Свобода должна лечь в основу нашего будущего. Государство, которое содержит в себе духовную составляющую, одновременно отстаивает принципы свободы и способно создавать высокоорганизованные технические и управленческие цепочки, — такое государство будет иметь лидерские позиции в мире.

Александр ПРОХАНОВ:

— Мне кажется, когда мать перестает жертвовать собой ради ребенка, погибает семья. Когда человек перестает жертвовать собой ради государства, погибает государство. И когда погибает государство, необратимо гибнет человек. Бойня на Украине — это результат гибели сильного советского государства в первую очередь.

Максим ШЕВЧЕНКО:

— Оно не было сильным, оно было слабым.

Александр ПРОХАНОВ:

— Слабой была фашистская Германия. Хотя она была очень сильная, её раздавили танки. И Советский Союз разгромили танки — невидимые танки холодной войны. Один из этих «танков» назывался Михаил Сергеевич Горбачёв. Украинцы повергнуты в катастрофу, потому что на Украине не было сильного государства, это государство разворовали Януковичи. Примат сильного государства — это примат сохранения народов. Государство не обслуживает народы, оно — не нянька, которая подносит соску или вытирает сопли неряшливому воспитаннику. Государство обеспечивает историческое творчество народа. Как только падает государство, у народа исчезает способность реализовать себя. И тогда на смену слабому павшему государству приходит другое, которое навязывает погибшему народу свой исторический проект.

Холодная война — это война на истребление субъекта, истребление государства. Поэтому, дорогой мой, высоколюбимый, высокочтимый, обожаемый Максим Леонардович, конечно, в период войны, холодной войны, особенно государство — это примат. Примат государства над личностью, увы. Когда мы победим, когда у нас будет большой отпуск, когда мы будем сажать сады по всей земле, тогда, конечно, садовники, люди, будут важнее государства.

Веналий АМЕЛИН, профессор, доктор исторических наук, председатель организации «Содружество народов Евразии»:

— Евразийство для нас — это сочетание внешнеэкономической трансформации с межкультурным и межцивилизационным диалогом. Промышленность Оренбуржья была интегрирована в промышленность Казахстана, а промышленность Казахстана — в Российскую Федерацию, в частности, в Оренбургскую область. Советский Союз распался. Хватило мудрости у руководителей Оренбургской области и руководителей приграничных регионов Казахстана, чтобы заключать договоры, чтобы экономические связи начали налаживаться.

Второй посыл — это межкультурный и межцивилизационный диалог. Оренбуржье — приграничный район, 1876 километров — граница. Это миграционные потоки. Но меняется этническая структура населения, появляются новые этнические общности, а в процентном отношении не меняются только две национальности и этнические общности — это русские и казахи. Как казахи были 20 лет назад 5%, так и остались. Русские — 73%. И для Оренбуржья межцивилизационный диалог очень важен. Для нас Русский мир — это те русские, которые остались после развала Советского Союза в странах Центральной Азии. В Казахстане их, по переписи 2014 г., 3,6 миллиона. На севере, Акмолинская область, Павлодар и Кустанай. В Кустанае 43% — русское население. И евразийство может решить проблемы гуманитарного свойства, экономического свойства. Ведь инициатором новой Евразии стал Нурсултан Назарбаев: в 1994 году он высказался за создание экономического союза, который сейчас создан, — это Таможенный союз, это Евразийский экономический союз.

В Казахстане в плане межцивилизационного диалога делается очень много: у нас налажены гуманитарные связи. Кафедры Ассамблеи народа Казахстана созданы во всех университетах. Изучают, что такое идентичность, этничность, толерантность, межкультурное взаимодействие, миграционные процессы. Это важно. Потому что мы-то рождены в Советском Союзе, а новое поколение не знает обычаев соседа, его религии. Что приводит к негативным последствиям, в том числе в Казахстане. И там понимают, что надо заниматься удовлетворением национально-культурных потребностей этнических общностей, которые проживают на территории Казахстана.

Вот за круглым столом мы общались с религиозными лидерами Актюбинской области. И, знаете, у нас одни и те же проблемы. Говорили о том, что ислам — это религия мира и добра, что надо сохранять традиционные основы ислама и противостоять радикальным, экстремистским течениям.

Татьяна Денисова, политолог:

— Да, в 1994 году Назарбаев объявил о евразийском проекте. Но 1994 год — это год величайшего исхода русскоязычного населения из Казахстана. Кроме русских, там жило много этнических украинцев. Немцев принимала Германия, русскоязычных принимала только Россия. Потому что тогда было уже понятно, что казахских украинцев не ждут в Украине.

Да, в Казахстане прекрасные научные конференции, прекрасные кафедры открывают. Но попробуйте обсудить роль в истории Казахстана уральского, сибирского казачества. Нет, ничего мы туда не принесли, мы — колонисты и угнетатели. Постсоветская историческая истерия как в России, так и на постсоветском пространстве, играла и играет прискорбную роль. Очень хочется, чтобы у нас было меньше бродячих политологов и бродячих историков, которых с избытком появилось в последнее время.

Олег Розанов, руководитель аналитического центра «Копьё Пересвета»:

— В 1991 году Россия в прежних её границах необходима была Западу исключительно с одной целью: вывезти ядерное оружие и уничтожить его. После этого Россия должна была распасться на несколько частей.

В 2007 году Владимир Путин, отбросив все иллюзии, выступил в Мюнхене со своей знаменитой речью. После этого судьба России была предрешена: Россия подлежала полному уничтожению. Сейчас мы переживаем наиболее острый момент, когда Запад идёт ва-банк. Дело в том, что, по расчётам западных аналитиков, к 2017 году США уже не смогут победить КНР в прямом военном столкновении. Поэтому в запасе у них всего лишь 2 года. Чтобы решить «китайскую проблему», Штаты сначала попытались решить «русскую проблему». События на Украине были идеальной провокацией для начала массированного наката на Россию в надежде на то, что Россия отступит, как это и было на протяжении более двадцати лет.

Чем же виновата Россия? Тем, что ХХI век знаменуется «главным призом». «Главный приз» ХХI века — это север Евразии, то есть территория России. Неприкасаемым «золотым тельцом» для Запада является доллар, а Россия бросила ему вызов, предложив своим странам-партнёрам перейти к расчётам в национальных валютах. С потерей гегемонии доллара Америка неизбежно теряет свою мировую военно-политическую гегемонию. В этой ситуации наиболее уязвимым местом России, по расчётам аналитиков, была Украина.

И на первом этапе у них там всё получалось довольно складно. «Крымнаш» они посчитали досадным недоразумением и думали, что через санкции нас дожмут. Но возникла Новороссия, возник Донбасс — и тут русские упёрлись. Да так, что, не воюя напрямую на территории Донбасса, нанесли поражение регулярной армии государства Украина. В этой ситуации нас попытались взять на испуг. Но мы не отступили. И выяснилось, что русская сухопутная армия является в данный момент, пожалуй, самой сильной сухопутной армией в мире. Армия США разбросана на более чем 750 базах по всему миру. То есть, чтобы создать массированный армейский кулак и перебросить его в предполагаемый театр военных действий: в Европу или на Украину, — потребуется от полугода до года. За это время русская армия при необходимости может дойти до Ла-Манша.

И тут извечные страхи европейцев о глобальной европейской войне, «большой войне» сыграли на руку России. И Олланд, и Меркель осознали, что театром военных действий может стать Европа, могут стать их страны. А в этой ситуации у них шансы на победу минимальны. Поэтому и состоялись минские переговоры.

Некоторые оправдывают разгром Советского Союза тем, что якобы все от него устали. Но я хочу напомнить, что и в 2011-2012 годах некоторые тоже устали от своего государства, в связи с чем и вышли на «болотные» протесты. Только у этой «усталости» были конкретные имена, фамилии и отчества. На Болотной площади эту «усталость» звали Ксения Собчак, Гарри Каспаров, Борис Немцов. В 1991 году эту «усталость» звали Александр Яковлев, Юрий Афанасьев, Гавриил Попов, Анатолий Собчак. Не думаю, что нам надо уставать от своей страны. Да, мы нация рывка: у нас рывок, потом усталость. Но всё-таки давайте дорожить своей страной.

Владимир Курылев, доктор философских наук, член Центрального совета движения «Россия Православная»:

— Обострение отношений с Западом происходит одновременно с гражданской войной на территории братской нам Украины. Согласно теории перерастания локальных войн в мировую, всё может начаться с незаконной борьбы за власть, захвата этой власти именно преступным путём, что в дальнейшем вызывает провокацию, и народ начинает воевать, то есть возникает гражданская война. Видя, что происходит на Украине, надо готовиться к худшему. Проблема в том, что нас становится с каждым годом всё меньше, врагов у нас всё больше, и они всё ближе к нашей границе. А какие мы можем мобилизовать резервы, чтобы отразить нападение врага?

Враг России Наполеон два века назад говорил: «Успех в любом сражении, независимо от масштаба боевых действий, на три четверти зависит от силы духа воинов, проливающих кровь на поле брани, и только на одну четверть — от количества личного состава, боевой техники и вооружения».

Но как определить, какой дух крепче? Члены Центрального совета движения «Россия Православная» нашли подход. Это духовно-нравственные исторические традиции русской армии, которые способствовали тому, что наши воины были непобедимыми.

Мы взяли для исследования положительный опыт истории: выявляли полководцев, которые провели большое количество сражений и ни одного не проиграли. На следующем этапе выявляли их личностные качества как воина, личностные качества как полководца. Главным был последний этап исследования — выработка форм и методов воспитательной работы. Воспитать такого воина, который умирает, но не сдается, — главная задача любой армии.

Приведу цифры: большие сражения такие полководцы, как Ушаков, Скобелев, Суворов, проводили тогда, когда у противника было преимущество по всем показателям в 3, в 4 и в большее количество раз. И на одного убитого русского воина приходилось 10, 15, а то и 20 поверженных противников. А в Итальянскую кампанию, которую провёл Александр Васильевич Суворов, соотношение потерь достигло 1:75. Тогда наши полководцы ставили на первое место духовно-нравственное воспитание воина.

И вот за три-четыре года нашей совместной работы с Софринской бригадой оперативного назначения потери у них уменьшились в 5-6 раз. В русской армии бок обок сражались, одерживая победы, мусульмане, протестанты, католики и православные. Это и есть воплощённая идея евразийства.

Юрий Тавровский, востоковед, профессор Российского университета дружбы народов:

— На сегодня существуют два евразийства и две холодные войны. Китай осуществляет колоссальный евразийский проект под названием «Экономическая зона Великого шёлкового пути», который начинается в Китае и должен закончиться то ли в Германии, то ли даже до Англии дотянуться. Он может растягиваться, поглощая, скажем, всю Западную Европу. Это колоссальный комплекс инфраструктурных проектов: газо- и нефтетранспортных, промышленных, аграрных.

У России свой евразийский проект — Евразийский экономический союз. Но китайский проект, наверное, будет помасштабнее. Его провозгласил китайский руководитель Си Цзиньпин в 2013 году. И поначалу это было похоже на китайскую живопись гохуа: когда берется кисть с тушью, и на белом фоне одним росчерком пишется красивый большой иероглиф. На нём ничего больше нет, а все говорят: «Вот это да! Это иероглиф Путь или иероглиф Будды…»

Но вот уже какие-то детали стали появляться. Стало понятно, что данный проект — не просто слова. Си Цзиньпин лично взял его под контроль, потому что в Китае есть влиятельные силы, которые считают, что нужно поступать так, как говорил Дэн Сяопин: оставаться в тени, накапливать ресурсы и ждать удобного момента. Похоже, Си Цзиньпин считает, что момент наступил, силы накоплены, и пора в путь.

Есть точка зрения, что это — экспансионистский проект, что Китай хочет распространить свое влияние в первую очередь на сопредельные страны Центральной Азии, включая Казахстан. Дальше — Россия и Восточная Европа. Мне кажется, что это не наступление, а контрнаступление, это вынужденное решение, потому что Китай испытывает колоссальное давление со стороны Соединённых Штатов. Ведётся вторая холодная война. Мы думаем, что мы — единственные, кого давят: евроПРО, Украина, «пятая колонна» и т.д.

Но у китайцев, может быть, в несколько меньшей степени, но те же проблемы. Они отказались ревальвировать юань, то есть повысить курс юаня, после чего китайская экономика стала бы менее конкурентоспособной. Обама в начале своего первого президентства ездил в Пекин, чтобы поставить такое условие «глаза в глаза». Ему отказали, и после этого госпожа Клинтон, которая была в 2011 году госсекретарем, провозгласила стратегию «Поворота к Азии». Согласно этой концепции 2/3 американских вооружённых сил должны быть стянуты к границам Китая. Поэтому им нужно было уходить из Афганистана, сокращать базы в других частях света… Были реанимированы военные договоры с Японией, с Южной Кореей, появились базы в Австралии, корабли американской береговой охраны непрерывно крейсируют в Малаккском проливе, в Сингапуре. А Малаккский пролив — это «бутылочное горлышко», через которое идут все транспортные пути, соединяющие Китай с внешними рынками: от Индии до Ближнего Востока и Европы. 90% китайского экспорта и импорта проходит через Малаккский пролив. И если американцы занимают враждебную позицию в отношении Китая, то они в любой момент могут сжать горло китайской торговле, китайской экономике, а значит — китайцам нужно искать альтернативные пути.

Такой путь найден. Это концепция Шёлкового пути — такого канала для выхода китайских товаров на мировые рынки и получения сырья, который неподконтролен Америке. Потому что есть дружественные Китаю Россия, Казахстан и другие страны Центральной Азии. ШОС нужна, чтобы обеспечивать это дружелюбие.

Поэтому мы имеем два вполне конкретных евразийских проекта и две вполне конкретные холодные войны.

И так совпало, что на руководящие места в России и в Китае пришли два великих деятеля. Путин вернулся в Кремль, накануне своего возвращения опубликовав серию статей, одна из которых была евразийская — по внешней политике: был провозглашен курс разворота на Восток.

А в конце 2012 года председателем КНР стал Си Цзиньпин. Си Цзиньпин — особая личность, человек масштаба Мао Цзэдуна. И свой первый зарубежный вояж он совершил в Москву. Это символ того, что он собирается делать в годы своего руководства.

Осознавая свои национальные интересы, наши страны будут продолжать сближаться. Так что у нас есть мощный союзник, у нас есть мощный тыл, и, с Божьей помощью, устоим, а может, ещё и победим в этих холодных войнах.

Виталий Аверьянов, доктор философских наук, исполнительный секретарь Изборского клуба:

— Многие из нас считают, что мистической ценностью, которая объединяет евразийцев на территории России, является сама историческая Россия. Сам катехизис евразийства, который назывался «Европа и человечество», написанный Трубецким, фактически вырос как идея в условиях квазихолодной войны. Мы ведь, как цивилизация, не впервые столкнулись с этим явлением 70 лет назад. Квазихолодной войной, безусловно, было то, что мы переживали накануне Крымской войны в XIX веке. Во всяком случае, идеология Трубецкого, из которой родилось евразийство, идеология, которая называлась «Европа и человечество», эта его работа — не что иное, как моделирование сопротивления элит разных народов и государств глобализации. А холодная война есть не что иное, как форма жёсткого навязывания глобализации.

И евразийство даёт нам многие актуальные ответы. Во-первых, это чрезвычайно ценная для нас идея страны-наследницы — что нынешняя Россия является наследницей многих цивилизаций и культур: от Римской империи до империи Чингисхана, от Аркаима до Советского Союза. Кроме того, она даёт модель идеократии, которая ныне востребована. Сегодня звучали справедливые мысли о том, что в нашей истории, бывало, мы уставали от засилья догматической идеологии. Но это не значит, что нужно впадать в противоположную крайность: лишь бы не было никакой идеологии или, по крайней мере, открытой идеологии. Евразийская идеократия в условиях новой холодной войны — это абсолютно необходимое требование времени.

Cама тема нашего круглого стола заставляет думать о евразийском пространстве, о нашем родном пространстве, о нашем «месторазвитии» как о некоей ценности, которую необходимо защищать. Потому что сегодня холодная война переходит в свои горячие очаги (мы это видим на примере Украины), но при развитии, при обострении холодной войны эти очаги будут умножаться. Где они ещё могут появиться? В Центральной Азии. А это очень больно может затронуть оренбургскую землю. Они могут появиться на Кавказе и в других прирубежных регионах России, всего нашего евразийского пространства.

Сегодня необходимо на государственном уровне и на уровне «мозговых центров» разработать подход, связанный с тем, чтобы не допускать появления очагов хаоса на наших рубежах, и, если это потребуется, самим создавать такие очаги подальше от наших границ. Только связывая силы нашего противника пожаром в его собственном доме, мы сможем себя обезопасить. В таком деле, как холодная война, оборона всегда бесконечно дороже, чем нападение. Значит, надо нападать. Я считаю, что это одна из ключевых идей, связанных с темой данной дискуссии

Наша земля — это чаша, доставшаяся нам от Бога и от наших предков. И эту чашу, эту экологическую нишу, которую русский народ и братские ему народы Евразии сберегли для своих потомков, нам нельзя потерять.

Дмитрий Кулагин:

— Дорогие друзья, коллеги! Считаю, нам удалось поговорить, как преодолеть имеющиеся проблемы и сложности, как достойно ответить на вызовы, которые потрясают сейчас не только нашу страну, но и весь мир; как сохранить нашу самобытность и как оставаться одним из ведущих государств, цивилизаций, культур, экономик на земном шаре. На встрече с губернатором Юрием Александровичем Бергом была выдвинута идея создать подразделение Изборского клуба в Оренбургской области. Думаю, мы найдём материалы для строительства такого гнезда и от правительства области выделим программу, которая поможет это гнездо свить.

Александр ПРОХАНОВ:

— Оренбургская интеллигенция, оренбургское аналитическое сообщество, на мой взгляд, способны не только воспринять идеи, мысли, но и предложить свои взгляды и концепции. И надеемся, что Оренбургское отделение Изборского клуба станет интеллектуальным очагом вашего удивительного края.

Количество показов: 2429
Рейтинг:  3.02

(Голосов: 1, Рейтинг: 2)